Знак судьбы - Страница 79

Без денег молодая леди не может получить полноценного образования. Анна сожалела о том, что в коттедже не было музыкальных инструментов, Барбара могла бы брать уроки музыки. И потом еще языки, сама Анна, к сожалению, владела только французским. Более того, молодой леди следует брать уроки танцев, если она хочет свободно чувствовать себя в любом цивилизованном обществе, да плюс еще уроки верховой езды. И еще много, много чего потребуется ее ребенку (в глубине души Анна считала дочь Барбары своим ребенком) – прежде чем она займет по праву принадлежащее ей место в обществе. И она не пожалеет сил для этого. Дай ей Бог увидеть, что дочь Томаса получила прекрасное воспитание и заняла это место.

Слова Констанции вернули Анну к действительности.

– Значит, вы приперли его к стене?

– Именно так, именно так.

– А он знает, что девочке нет еще трех лет?

– Да, знает, он ее видел.

– И когда вы намерены привести ее в особняк?

– Она уже побывала там. Я взяла девочку с собой в четверг и должна сказать, что ее первый визит в особняк прошел не совсем гладко. – Анна рассмеялась и с улыбкой добавила: – Все закончилось тем, что Барбара поцапалась с дочерью хозяина.

– Неужели? А что случилось?

– Понимаешь, она никогда в своей жизни не видела так много игрушек. Ты же знаешь, у нее всего три куклы: Бетси, Голли и Флаффи, а детская в особняке буквально завалена игрушками и куклами всех видов и размеров. Барбару просто очаровала немецкая кукла, ничего особенного, среднего размера, обычная немецкая кукла, но оказалось, что это любимая кукла. Владелица хотела забрать ее у Барби, но та не отдала. А когда Кэти силой отняла свою собственность, Барби проявила характер и, ох, дорогая, прежде чем мы успели понять, что происходит, малышка бросилась на Кэти и опрокинула ее на спину. А Кэти завопила, как она обычно это делает, когда что-то не по ней. А потом… – Анна замолчала и закусила губу, лицо ее стало серьезным. – А потом произошло нечто странное. Когда я знакомила девочек, то не называла фамилии, а просто представила: Кэти, это Барбара. Барбара, это Кэти. Но когда я подняла Кэти на ноги, она выбежала из комнаты с криком: "Мама, мама! Девчонка Моллена ударила меня. Девчонка Моллена ударила меня. Мама!"

Анна и Констанция молча уставились друг на друга, затем Констанция тихо промолвила:

– А вы не говорили им, что ее фамилия Фаррингтон?

– В этом не было необходимости, да и случай как-то не представился. Это убеждает меня в том, что Барбару уже знают как Моллен. Должно быть, миссис Беншем в присутствии Кэти упомянула о Барбаре как о ребенке Моллена, а сама, вероятно, услышала это еще от кого-то. Да, теперь трудно будет приучить людей к тому, что ее фамилия Фаррингтон. Когда же Барби подрастет, она может попасть в неловкое положение. Так что придется все ей объяснить.

– Ей много чего придется объяснять, – вздохнула Констанция. – Но как бы там ни было, дай ей Бог счастья… я верю, Барби будет счастлива. – Она повернулась к Анне и кивнула головой. – У нее все будет хорошо, у нее есть вы, а значит жизнь сложится прекрасно. Пойдемте, поднимемся наверх, посмотрим на них, перед тем как лечь спать.

Через несколько минут они уже стояли в детской. Мягкий свет свечи под стеклянным красным колпаком освещал ту сторону кровати, на которой спал мальчик. Одеяло было натянуто у него до самого подбородка, он спал лежа на спине, глубоким, безмятежным сном. А девочка, лежавшая на другой стороне кровати, свернулась клубочком, прикрыв рукой голову, ее прямые черные волосы закрывали почти половину лица. Одеяло было сброшено, наверное, она ворочалась во сне.

Мисс Бригмор осторожно накрыла одеялом худенькое тельце девочки, подумав при этом, что даже во сне дети выглядят совершенно разными. Кузен и кузина… Однако ни в их внешности, ни в характерах не просматривалось очевидного кровного родства.

Женщины повернулись и на цыпочках вышли из детской. На лестничной площадке они поцеловались, пожелав друг другу спокойной ночи.

Констанция удалилась в свою спальню. Теперь эта уютная, со вкусом обставленная комната совершенно не напоминала ту, которую когда-то она делила с Дональдом. А мисс Бригмор прошла в бывшую комнату Мэтью.

Странно, но сейчас они думали об одном и том же: завтрашний день сулит им радость. Констанция знала, что завтра вернется к своим обычным ежедневным занятиям. Они с Джейн останутся одни, свекровь расслабится и снова будет проявлять свою материнскую любовь и заботу. Присутствие такой умной женщины, как мисс Бригмор, всегда смущало Джейн, и это вполне понятно: всем своим видом Анна не вписывалась в сельскую атмосферу фермы. Очень приятно было встретиться с нею, но на короткое время. И хотя Констанция терпеть не могла признаваться себе в этом, она испытывала облегчение, когда мисс Бригмор уезжала.

Констанция заставила себя больше не думать об этом, потому что один из визитов Анны был связан с гибелью Дональда и с отчаянным поступком Мэтью. А отважился бы Мэтью на такой поступок, если бы Анна не приехала тогда на ферму умолять Дональда оставить ребенка у нее? Если… если? Что толку теперь гадать…

Но была еще одна причина, почему Констанция с облегчением воспринимала отъезд Анны. Маленькой Барбаре требовалось гораздо больше внимания, чем Майклу, и это раздражало Констанцию. Девочка была необычайно симпатичной для столь юного существа, но все же Констанция не привязалась к ней по-настоящему, хотя всем сердцем любила ее мать. "Но как бы там ни было, – сказала себе Констанция, – завтра я проснусь с чувством радости".